Имя твоё неизвестно, подвиг твой бессмертен… К сожалению, эти слова можно сказать про очень – очень и очень – много русских солдат. Да, собственно, ничего необычного в этом, пожалуй, и нет: судьба солдата – быть лишь одной из строчек списочного состава, даже после самых героических побед пополняющих не память людскую, а архивы.

Это не хорошо и не плохо – так устроена жизнь. Плохо, когда и бессмертный подвиг оказывается в архивах, а не в национальной памяти.

Пролетарский интернационализм «форэва»

Практически в полной мере это касается Иканского сражения. «Практически» – потому, что о нём подчас вспоминают. К юбилеям и годовщинам. И то в основном в среде патриотической общественности, не разменивающей памяти героических предков на идеологическую и политическую конъюнктуру.

Неважно и то, что русским приходилось собственной кровью защищать казахские и киргизские роды и племена, которые бежали под российское подданство от насилия и произвола кокандских властей. Как не важно и то, что в это же самое время в Среднюю Азию, в мягкое подбрюшье России, вела настоящую колониальную экспансию Великобритания, и это было смертельно опасно, ибо угрожало разрезанием страны на две части с неизбежной далее потерей Сибири. И по сути русские войска в Центральной Азии полноценно защищали именно свою страну – и от набегов диких номадов, и от ползучего вторжения Британии.

Н.Н. Каразин. «Вступление русских войск в Самарканд». Фото: Globallookpress

Вот на этом фоне и развивалась стеснительность официальной советской идеологии относительно подвигов русских солдат в тех войнах и походах. Даже когда происходили вещи фантастические, невозможные, непредставимые для солдат любого другого народа, кроме русского. Когда, как в Иканском сражении, одна сотня бойцов трое суток отбивала атаки десятитысячной армии!

Сотня против десяти тысяч 

А вот мы стесняться не будем. Было – значит, было. Как бы это ни выглядело с позиций пролетарского интернационализма и либерального тоталитаризма.

Итак, 1864 год. Война России с Кокандским ханством, вконец донявшим своим террором и казахов, находившихся в русском подданстве ещё со времён Екатерины II, и собственно русские поселения. После летнего похода, в котором русским войскам удалось занять города Туркестан и Чимкент, кокандский правитель-регент Мулла Алимкул решил взять реванш. Для сего сколотил 10-тысячную группировку, вооружённую огнестрельным оружием, включая артиллерию.

И так случилось, что комендант Туркестана полковник Жемчужников, получая донесения о появлении близ города бродячих шаек (которые, не исключено, были разведкой Алимкула), выслал собственную разведку. Она состояла из отряда уральских казаков в количестве 105 человек (включая 2 офицеров и 5 урядников), 4 артиллеристов при лёгкой горной пушке, одного фельдшера и одного обозного. Отряду были приданы три посыльных казаха. Командовал отрядом есаул Василий Серов.

Есаул Серов уже в звании полковника. Фото: Russian look / Globallookpress

Не доходя до селения Икан, русские неожиданно обнаружили главные силы кокандской армии и были обнаружены сами. Кокандцам столкновение казалось совершенно несложным, они даже решили поначалу, что справятся одной своею конницею. Но к моменту начала атаки русские казаки уже успели занять позиции в степной балке, став в круговую оборону и окружив себя оборонительным валом из собственных мешков с провиантом.

Битва огня и нервов

Кокандцы с диким криком бросились в намёт, но совместный залп из пушки-«единорога» и ружей смешал их ряды, вызвав серьёзные потери. Включая одного из их предводителей.

Пока противник приходил в себя и готовился к новой атаке, казаки, сочетая, как они это умеют, мастерство с хитростью, переместили единорог в другой пункт позиции, откуда тот накрыл картечью самую гущу врагов. Судя по результату, вновь были ликвидированы какие-то командиры, так как кокандцы в беспорядке отступили. А Алимкул-мулла решил, что столкнулся не с одной сотней, а с куда более представительными силами русских, отчего приказал отойти и развести костры, чтобы войско его приготовилось к завтрашнему большому сражению. Впрочем, это не помешало ему распорядиться об обстреле русских позиций из пушек (коих у кокандцев было 3) и 10 фальконетов.

Канонада продолжалась всю ночь, но благодаря умелому окапыванию и продуманному расположению бойцов отряд Серова не понёс ни одной потери. В отличие от противника. Потому что казаки принимали обстрел далеко не безропотно, а отвечали на него из своей пушки, постоянно меняя её позиции, дабы создать впечатление у врага, будто тут целая батарея.

В гарнизоне, впрочем, сами поняли по доносившимся звукам канонады, что сотня Серова попала в переделку. Но высланный ей на помощь отряд попал под удар превосходящих орд и пробиться так и не смог. Точнее, не стал: командовавший отрядом подпоручик Сукорко поддался на военную хитрость врага и принял его манёвры за нападение на оставшийся без защитников город Туркестан. И логично поспешил на его защиту, руководствуясь запиской полковника Жемчужникова:

…ежели увидите огромные силы, то, не выручая сотни, возвращайтесь назад, дабы дать средства здешнему гарнизону.

Получив сведения об отступлении второго русского отряда, Алимкул отправил парламентёра к Серову, объявив, что отряд, посланный из Туркестана, «разбит и прогнан назад». Далее следовала угроза и предложение сдачи:

Из тысячи (!) твоего отряда не останется ни одного! Сдайся и прими нашу веру! Никого не обижу.

Ответом было молчание. Точнее, новые выстрелы по возобновившим наступление кокандцам. Параллельно снова высылались посыльные в город. Вновь безрезультатно. Так прошла ещё одна ночь. Наутро противник приготовил около 20 передвижных щитов из камыша и хвороста, под защитой которых его воины могли приблизиться к позициям казаков, не так сильно страдая от их огня.

Тогда Серов пошёл на новую хитрость – предложил переговоры.

В.В. Верещагин. «Парламентёры». Фото: Russian look / Globallookpress

Два часа были таким образом выиграны, но они вновь не решили ничего в смысле прихода помощи. Неприятель возобновил наступление под прикрытием тех самых щитов-«мантелетов». К полудню у русских было убито 3 урядника и 33 казака, ранены все 4 артиллериста, перебиты почти все лошади и верблюды. Но и сопротивление было мощным – враг то и дело откатывался назад, когда казаки выбивали у него командовавших атаками главарей. А за пушку взамен выбитым фейерверкерам встали несколько бойцов сотни.

Львиное отступление

Однако было очевидно, что бесконечно так воевать нельзя. Слишком быстро выбывали люди под сильным огнём артиллерии противника. И тогда есаул приказал идти на прорыв – короткими перебежками, прикрывая друг друга – в направлении Туркестана.

В первый момент противник был ошеломлён, и прорыв удался. Однако дальше кокандцы сосредоточили на русском отряде весь свой огонь. И хотя ответный огонь был эффективен – в открытом поле враг поражал одного казака за другим.

Убитым было легче, чем раненым. Будущие объекты пролетарского интернационализма люто зверствовали над теми, кто не мог идти дальше, – а товарищи, ведя огонь, не могли их нести. Кололи пиками, отрубали руки-ноги, резали саблями и ножами, отсекали головы. Ещё бы! – за голову уруса причиталась щедрая награда!

В.В. Верещагин. «После удачи». Фото: Russian look / Globallookpress

Так что в строю уходили все, кто мог, даже на наскоро перевязанных раздробленных ногах. Это тоже может казаться чудом, но такое – зафиксировано.

При этом, однако, уцелевшие, почти все перераненные, казаки не только наносили большой ответный урон неприятелю, но и решительно прорывали все выставляемые им заслоны. Это было реально – отступление львов, грозных даже тогда, когда за ними стелется след их собственной крови! Наконец, после пройденных в таких условиях 8 вёрст пути, в 8 вёрстах от Туркестана к остаткам сотни всё же прорвался отряд подпоручика Сукорко.

Итоги боя

В этом беспримерном сражении русские воины понесли потери, при которых даже в военной теории считается, что подразделение выстоять не может. Из двух офицеров один убит, второй – тяжело ранен и контужен, из 5 урядников 4 убито, из 98 казаков убито 50, ранено 36, из 4 артиллеристов ранены все, фельдшер убит, обозный убит, один из 3 приданных казахов убит. Позднее около десятка казаков умерли от ран в лазарете. Ещё бы! – у некоторых было по 5, по 6 ранений.

Но и цену за свои жизни казаки взяли высокую. В битве с ними Мулла Алимкул потерял убитыми более 2 тысяч человек, включая до 90 полевых командиров! А главное – кокандцы отступили! Отошли в Ташкент и более не помышляли о серьёзных походах на русских. Они оказались реально сломлены. Настолько, что всего через полгода отряд военного губернатора Туркестанской области полковника Черняева численностью менее 2000 человек взял Ташкент у того же Алимкула, который командовал войском в 30 тысяч человек и 30 орудий. При штурме русские потеряли всего 25 человек убитыми Значит, сотня Серова легла не напрасно. Тем более что под Ташкентом был убит и сам Мулла Алимкул.

И небольшое сравнение…

Грех, конечно, но невозможно не сравнить этот бой со сражением, которое дала всегда правая в глазах либералов цитадель справедливости и демократии Англия. Произошло оно в ту же колониальную эпоху, 15 лет спустя, в Африке, куда не проводила экспансию, а несла свет цивилизации благословенная Великобритания. Противником рыцарей света были коварно населявшие свою африканскую родину зулусы.

Вынужденные гуманно наступать после агрессивно отвергнутого вождём зулусов Кечвайо ультиматума (с самыми умеренными требованиями: распустить войска, отменить систему военного призыва и впустить британского резидента с правом контроля действий короля), англичане дошли до холма под названием Изандлвана. Где и встали лагерем.

Численность британских войск составляла около 1700 человек: два батальона пехоты, эскадрон кавалерии, батарея артиллерийских орудий и батарея ракет (!), а также подразделения колониальных и туземных войск, конной полиции и пограничной охраны.

Готовность англичан взять границы зулусского королевства под свою охрану зулусы оценили негативно. Имея на руках смертельно опасное оружие в виде копий, деревянных палиц и частично ружей, негритянское войско, нагло пренебрегая отсутствием у себя опыта применения огнестрельного оружия, вероломно напало на мирный английский лагерь. Причём численное превосходство было подавляющим – 25 тысяч человек! То есть храбрые английские воины вынуждены были сражаться один с винтовкой против 12 с копьями, в то время как русские при Икане трусливо отбивались один против 100 равно вооружённого противника!

Чарльз Эдвин Фрипп. «Битва при Изандлване». Фото: Scherl / Globallookpress

Тем не менее, британцы проявили подлинный героизм. Они мужественно метались по лагерю в поисках своих позиций, безоружно отражая подлые удары копий и дубинок. Почему безоружно? Так отражать нападение было нечем – после битвы зулусы собрали около 1000 брошенных англичанами целых винтовок! И две пушки, да. Тоже целые. Про ракеты ничего не говорится, но если уж британцы храбро побросали даже свои винтовки, то, надо полагать, ракетные установки защищали вообще до последней капли крови. На месте же этой беспредельно мужественной защиты демократии от озверелых тоталитарных зулусов осталось 1329 убитых британских военнослужащих. Остальные настолько героически бежали, что целых 55 англичан враги так и не смогли догнать и те вышли в расположение британских сил…

Александр Цыганов

https://tsargrad.tv/articles/odin-protiv-sta-net-granic-muzhestvu-russkogo-soldata_228830

+ + +

От Редакции: Читайте также: