Почему Пересвет победил Челубея. Через шестьсот лет после Куликовской битвы открылись ее новые подробности!

В курсе, уважаемый поклонник американских вестернов и лично актера Клинта Иствуда, в курсе, да, такие люди есть. И их много. Можно сказать, тьма-тьмущая, «имя им легион». Но и среди святых есть воины. Вспомним Пересвета, 21 сентября 1380 г. вступившего в прямой бой с Челубеем на Куликовом поле. Вспомним, что его, как и другого монаха — Ослябю, наш великий святой Сергий Радонежский благословил идти в войско Дмитрия Донского. Причем, согласно преданию, и Пересвет, и Ослябя были не просто чернецами, то есть монахами, но и схимонахами — иноками, избравшими предельное отчуждение от мира и от мирских дел ради служения Богу. И вот этих схимников преподобный Сергий Радонежский благословляет на битву — тут не измена словам Христа «любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас». Не отречение от принципа кротости — добродетели монашествующих. Тут ситуация, определяемая словами Спасителя: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Зло в лице многотысячной золотоордынской армии Мамая было сильно, оно угрожало жизням не одного — тысяч, его нужно было остановить.

Саксонский рыцарь и Пересвет из Чернигова сразились на Куликовом поле

Этот поединок многое значил. Челубей был не просто могучим здоровяком, сильнейшим из тех, кого мог выдвинуть на передовую Мамай. Челубей был обученным воином. И здесь я имею в виду не только боевую подготовленность. Вот что рассказывает наш современник епископ Митрофан (Баданин). В Троице-Сергиевой лавре есть монах, во времена своей юности увлекавшийся восточными духовными традициями и боевыми искусствами. С началом перестройки он с друзьями решил поехать прямо в Тибет — поступить в какой-нибудь буддистский монастырь. А с 1984 года монастыри Тибета уже были открыты, правда, с ограничениями, но по специальным квотам в них уже можно было попасть, и туда устремилась лавина иностранцев. Как говорят очевидцы, к такому нашествию адептов восточных практик и просто любопытствующих в самих монастырях относились крайне неприязненно. Монастырь — это строгая жизнь со своим укладом, туристы и непосвященные тут только помеха. Поэтому нашего будущего монаха и его друзей ждало разочарование, еще бы! Они так стремились к этому возвышенному учению, к этому братству, духовным подвигам, мантрам, молитвам, проделали такой долгий путь, приложили столько усилий, а к ним да и ко всем приезжим такое, мягко говоря, отнюдь не возвышенное отношение. Недружелюбие продолжалось до тех пор, пока тибетцы не узнали, что перед ними русские. Вот тут все изменилось — в миг, чудесным образом. Услышав, что приезжие русские, монахи начали переговариваться между собой, оживились, и в разговоре зазвучало слово «Пересвет».

Оказалось, имя русского монаха, жившего шесть столетий назад, записано в особой святой книге, где тибетцы фиксируют важнейшие духовные события. Победа Пересвета над Челубеем была занесена туда как раз как такое выдающееся явление, выпадающее из привычного хода вещей.

И тут, через шестьсот лет, «случайно» выяснилось, что противником нашего схимонаха Пересвета во время Куликовской битвы был не просто опытный воин и богатырь. Челубей был тибетским монахом, прошедшим подготовку не только в системе боевых искусств Тибета, но и освоившим древнейшую практику боевой магии — Бон-по. Причем Челубей достиг вершин этого посвящения и обрел статус «бессмертного».

«Словосочетание «Бон-по», — поясняет епископ Митрофан, — можно перевести как «школа боевой магической речи», то есть искусство борьбы, в котором эффективность приемов боя беспредельно возрастает за счет привлечения путем магических заклинаний силы могучих сущностей потустороннего мира — демонов (бесов). В результате человек впускает в себя «силу зверя», проще говоря, превращается в единое существо с демоном, некий симбиоз человека и беса, становясь бесноватым. Платой за такую услугу является бессмертная душа человека, которая и после смерти не сможет освободиться от этих жутких посмертных объятий сил тьмы. Считалось, что такой монах-воин практически непобедим. Количество таких избранных духами воинов-тибетцев всегда было крайне невелико, они считались особым явлением в духовной практике Тибета. Поэтому-то Челубей и был выставлен на единоборство с Пересветом, чтобы еще до начала сражения духовно сломить русских».

Предвижу вопрос от таких же, как автор сегодняшнего письма, поклонников полковника Кольта: «Но ведь Бог-то его и не защитил». Да, Пересвет отдал свою жизнь «за други своя», за Родину, во славу Господа. Но жизнь человеческая, и особенно жизнь святых, не ограничена рамками этого мира. Кстати, так же, как битвы добра со злом. Они ведутся не только здесь…